Страна : Россия
Родился и вырос у Рифейских гор, увлекался рифмами с 2003-го и долго искал ответ на простой детский вопрос, «А что значит быть свободным?»– пока истина христианства не открылась мне лет пять назад, о чём я и попытался высказаться с последней прямотой в представленной пространной поэме.
Лонг-листер 12-го Волошинского Конкурса (2014).
Финалист «Илья-Премии» (2014).
Стипендиат Министерства культуры Российской Федерации (2015).
Победитель 3-го и 6-го конкурса инновационных работ «Борис Ельцин. Новая Россия. Мир» (2014; 2017).
Country : Russia
I was born and grew up in the Urals. I began to write poems from 2003. I was looking for the answer to the question: «What does it mean to be free?» I became a Christian about five years ago, and this transformed my poetry completely.
Long Lister at the 12th Voloshinsky Contest (2014).
Finalist of the contest «Ilya-Premium» (2014).
Scholarship from the Ministry of Culture of the Russian Federation (2015).
Winner of the 3rd and the 6th competition of innovative works «Boris Yeltsin. New Russia. The World» (2014, 2017).
Эпизод 20
Вычисленіе
«Дѣло мастера боится!»
(Змѣй от Мысли – кипятится)
Бог Троянскаго коня
приберёг до Судна-дня!
«C карапуза Ким Чен Ына –
ждите возвращенья Сына, –
говорила баба Ванга».
«Дай, полью морковь со шланга!»
«Ангел, вол, орёл и лев», –
повторяю нараспѣв.
«Ангел, лев, орёл и вол», –
вторят сосны, лѣс и дол.
«Лев, орёл и ангел, вол», –
распѣваюсь, бос и гол.
«Лев и ангел, вол, орёл», –
отражает слово мол.
«Вол и ангел, лев, орёл», –
пѣсня по волнам плывёт.
«Вол, орёл и ангел, лев!», –
возвращает буря гнѣв.
«Лев и ангел, вол, орёл!» –
громыхают груди гор.
«Ангел! – Лев! – и Вол! – Орёл!», –
Лик Небесный снизошёл:
«Чувство – мысль – слово – дѣло –
соотвѣтствуют друг другу?
Нѣт – плывёшь кругами вкуса,
околдован рѣчью, ты!»
«В лабиринтах Минотавра –
красной нитью Аріадны! –
Рѣчь Нагорная Iсуса –
выведет к морям мечты!»
Тонко чувствующій сердцем,
точно думающій мысли,
очень ясно излагая
и послѣдовательно
поступая – в этой жизни
пріоткрыл Ванюша дверцу
в Храм Сознанья – Врата Рая,
что утеряны давно:
– Оды «Духа» Ломоносова,
«Бог» Державина могучаго,
«Гавріиліада» Пушкина,
«…Я – иль Бог – или никто!» –
Лермонтова восклицаніе,
Блоково Христа мерцаніе,
Бродскаго И.А. камланіе –
к Рождеству-то – каждый год!
А не много ли – религіи?
Крайне уж христоцентричная
сквозь литературу русскую
красна ниточка ведёт!
Но «religio» – и есть вѣдь «связь»?
Не окажется ль, что снова князь
(Достоевскаго-то – Мышкин-Князь?)
прибыл, словно «Идіот»?
«Коль Ісус своим прибытіем –
лишь до «Идіота» вытянул,
что же говорить – о всѣх-то нас:
уж не имбециллы ль – мы?»
Теодорих-то, когда писал –
размышлял ли не об этом сам?
«Человѣк-от – не червяк ли лишь?» –
«Божій Дар» вопил из Тьмы?
Сколько ж с Карла-то Великаго
и до «Идіота» Дикаго –
в евразійском-то скитаніи?
1000 и 60!
А от Альфреда Англійскаго
и до Киплинга Индійскаго –
в расширеніи Британіи?
«Толмача онѣ хотят!»
От исхода «в юг» из Балтики
до «Земнаго Круга» в Арктикѣ –
сколь бродили готы «в бремени»?
Тысяча шестьдесят лѣт!
С Холи-Айленда вторженія
и до Кони-Айленд-генія
сколько – в викинговском времени?
«То – Уитмена секрет!»
От Фивейского усердія
до Радо’нежскаго Сергія –
православный мір как долго ждал?
(Столько же – «анахорет»!)
От стѣны Авреліановой
до структуры ада Дантовой –
в сколько лѣт, как Феникс, Рим возстал?
«Ты – как думаешь, кадет?»
От царя Давида вѣщаго –
до Христа, как солнце, вѣчнаго,
до Андрея Первозваннаго?
Тысяча и шестьдесят!
А от Рёрика Фрисландского –
до Богатыря Луганского,
и – до Викинга Колымского,
что сошли в совѣтскій ад?
Стоп! С прихода сакса Хенгиста
до шекспировскаго «нереста» –
сколько на Британских минуло?
1155!
От прибытія вестготова
до Сервантеса Кихотова –
сколько в Пиренеях кануло?
«Столько же… Плюс-минус пять!»
От Юстиніана Перваго
до астролога «пред-Петрова» –
сколько в византійском времени?
Тыща сто пятьдесят пять!
С Хлодвига завоеванія
до Декартова дерзанія –
сколь прошло с парижским сѣменем?
«Модно даже угадать!»
От царя Давида вѣщаго –
до Ученика, прозрѣвшаго
Апокалипсис на Патмосе?
Тыща сто пятьдесят пять!
А от Рюрика Ютландского –
до двѣ тысячи семнадцтого?
На Руси-то, в этом Паѳосѣ?
«Да… чего уж тут считать!»
Коли англосаков раса
в мір Христа явилась сразу,
коль поганая зараза
обошла их стороной;
коли первых эмигрантов,
суперпрочных протестантов,
«Майский Цвет» довёз до «Штатов»,
что и стали их страной, –
точно для «поганых» – Ленин,
словно для «солдатых» – Сталин,
будто для богатых – Утин,
для язычников – кумир,
в эмигрантском буйном сердцѣ,
в протестантской бурной силѣ,
в проамериканском мірѣ –
Джизус вновь приходит в мір!
Что же будет с этим міром,
с Міром, словно раньше – с Римом,
коим правят протестанты –
вот шекспировскій вопрос!
В бѣлоснѣжном опереньи
воспарит ли по-над ним – Он,
тот, который с нѣким нимбом,
птица Любы – Альбатрос?
Что ж, в отличіе от римлян,
их, магически могучих,
ждёт могучих англосаксов –
кто же может это знать?
Не придётся ль протестантам
защищать того искусно,
Мiр кого отнял однажды –
и захочет вновь отнять?
Коли Рим распял Ісуса,
коли Рим Христа возславил,
риѳма родилась меж римлян –
может, в ней Ісус – воскрес?
К мастерам начальных звуков
Он – в сраженіи явился,
Он – у Таллинна явился:
дан был – Данам! – бѣлый крест.
Коль язык – славянскій, гибкій! –
сыплет риѳмами с улыбкой,
коли первых букв созвучья
удаются так легко –
может быть, из русской рѣчи,
как Атлант, расправив плечи,
сам Ісус пойдёт под вечер,
по водѣ пройдёт пѣшком?
Коль не Кельт в моей природѣ –
только Коми, брат Суоми –
может, чуточку сумѣю,
невночка хоть подѣлюсь?
Пусть – из чюди бѣлоглазой!
Может, чюдо я не сглажу?
Хоть одну чюдную фразу –
запущу, как юсь, на Русь?
С Данте до Буонапарте –
плавный «взлёт» латинской мессы;
«супервзлёт» тевтонской расы:
«К Шикльгруберу – Шекспир».
Понял я ещё за партой:
славный «взлёт» славянской касты
с Пушкина (дойдёт ли сразу?) –
до того, кто сѣет – мир!
В пера маа – ушла Имперія:
Воин-Царь – из двух наганов!
«Мир» – Романовскому дому:
словно пёс, пристрѣлен – Рим!
Гдѣ был крайній – от Тиберія! –
символ Римскаго величія –
может, там и ждать Христа-то?
Может, там – Іерусалим?
Был умучен Годуновым
Царь-Гигант, нырнувшій в Нырыб;
Первый Михаил, что значит:
«Кто ж – как Бог? скажи, небось!»
Этот «принцип наименьших» –
«там, гдѣ тонко – там и рвётся!» –
есть закон универсальный:
дважды в Пармѣ – порвалось!
Если есть закон природы –
сохраненія энергій –
может, пролито народом,
море крови – всё ж не зря?
Ради Крайста – о, мой Боже! –
как эффекта всѣх синергій! –
может, день наступит даже:
«Оправданье Октября»?
А не спрятан ли Ісус-то
в тридцати трёх муках русских:
вѣдал, как погиб «посредник» –
Православный Царь – от мук?
Может быть, из тридцати трёх
Он и выйдёт, как из титров:
свяжет буквы, свѣжій вѣстник,
воскресив, как Лазарчук?
Ожидаем ли в Кореѣ
Крайст – в большой больной «Кореѣ»,
гдѣ – как в крошечной Кореѣ! –
кровью харкает народ?
Он, небось, придёт скорѣе
в Храм Хрустальнаго Хорея?
В дѣтской заводной игрѣ – и
завершит чюдоворот?
Матѳей, Марк, Лука, Иван –
отплывают в океан.
Матѳей, Марк, Лука, Иван –
объѣзжают сотни стран.
Матѳей, Марк, Лука, Иван –
признаются: «Мір – обман!»
Матѳей, Марк, Лука: «Иван,
дальше – справишься и сам!»
Англосаксы проторённой Римом
тропкою ушли, легки, как пух;
русскіе за Іерусалимом –
пріуготовлять вселенский Дух.
«Перерѣжем этим бриттам шеи,
на пиру устроим Рагнарёк!
Нам же гдѣ-то нужно жить?! Скорѣе!» –
Хенгест, первый сакс, ножи извлёк.
Но – сквозь тьму пятнадцати столѣтій –
искупили подлость, как смогли,
и теперь, как ангелы, их дѣти
спят в краях прекраснѣйших Земли.
«Мёртвые да не имѣют сраму!» –
первый русскій, Святослав, изрёк,
и дружина шла на переправу
(про засаду – было невдомёк!).
С этой «планкой», тыщу лѣт простёрты
по углам паучьим, как рабы,
любят если «русскіе» – то мёртвых,
вѣрят если – тѣм, кто лёг в гробы:
Племя древняго варяга
дьявол жёг – огнём, мечом,
но к свободѣ вечна тяга:
во врата вранья – конём!
Вѣку ежели ровесник,
в боли – и глубок и твёрд,
наградит себя чюдесный
проницательный народ!
Флиртовала ли Наталья,
шутковал ли Михаил?
Можно, этого не зная,
догадаться: пара дыр!
Но из них такая сила
излилась вослѣд крови –
что вѣсь мір преобразила
буйством красок и любви!
…Тютчевъ, утончёнъ – въ орбитѣ Рима;
Достоевскій – Іерусалима;
Гоголь – съѣхалъ съ огненныхъ орбитъ
такъ, что сердце въ горести скорбитъ!
Въ робкую буддистскую орбиту
Лѣвъ увёлъ, порабощая, «свиту»,
но Платонов – выплылъ въ Виѳлеемъ:
побоку набоковскій гаремъ!
Хлѣбниковъ – сошёлъ къ халдейскимъ магамъ;
Гумилёвъ – съ орбиты Рима, шагомъ.
Сѣверянинъ – в ночь Аѳинъ, пахучъ;
только Клюевъ – къ Виѳлеему ключъ!
Въ рокѣ растворялъ Кормильцев строфы,
и Тальков познал всю боль Голгоѳы,
Башлачёв – не Шамбалу нарылъ…
«Въ чёмъ – твой Крестъ, корыстный крокодилъ?»
Мір тотальной имитаціи!
Нерушимый дух идёт,
превращая вѣк фрустраціи
в золотистый чюдо-мёд.
Прёт по Млечному, старается,
катит, звёздам вопреки:
голова Лося качается,
пьёт Медвѣдица с руки.
Был я в духѣ в день воскресный,
вдалекѣ – услышал голос,
трубный голос, говорившій:
«Я – конец начала вам!
Я есмь Альфа и Омега,
Я есмь Первый и Послѣдній:
прочитай, что видишь в Книге –
да пошли к семи церквам».
(5 оценок, среднее: 2,40 из 5)
Загрузка...