Страна : Россия
1974 г. окончил Лесотехническую академию. 1998-1999 гг. участвовал в альманахе «Клад» с рассказами. В 2001 г. издательство «Питер» под рубрикой «Исцели себя сам» выпустило мою книгу «Прощайте, наркотики». Данная книга переведена на болгарский язык и издана в 2003 г. в Софии. В 2019 г. участвовал в журналах «Три Желания» и «Северный вестник» и выпустил книгу рассказов «Командировка». Сейчас являюсь пенсионером.
Country : Russia
1974 graduated from the Forestry Engineering Academy. 1998-1999 participated in the treasure almanac with stories. In 2001, the Peter publishing house, under the heading “Heal Yourself,” published my book, Farewell to Drugs. This book has been translated into Bulgarian and published in 2003 in Sofia. In 2019, he participated in the magazines “Three Desires” and “Northern Herald” and published a book of short stories “Business trip”. Now I am a pensioner.
Отрывок из рассказа “Командировка”
Старинный город встретил меня предвечерней суетой. К моему удивления управляли электротранспортными средствами — трамваями и троллейбусами — исключительно женщины. На улицах часто встречались люди в военной форме, в том числе моряки.
Поскольку времени до обратного рейса у меня оказалось достаточно, я наконец хорошо выспался, принял душ, сдал номер, позавтракал в кафе и решил просто прогуляться по городу, в котором выпускалось пиво с названием Кёнигсберг.
В процессе променада я надеялся посмотреть хотя бы общий вид знаменитого города и во время ознакомительного шествия найти толкового, умного и знающего собеседника, который бы посвятил меня в то, чем дышит население данного города, что их беспокоит или волнует.
Уже позже я узнал, что по времени вполне мог на электричке сгонять туда-обратно к Балтийскому морю, в котором можно было бы искупаться.
В старинном городе встречались новостройки, но сохранилось много домов, крыши которых покрывала темно-красная довоенная черепица. Это была кладезь исторического наследия. Один кафедральный собор чего стоил. Говорили о себе замок и замковая церковь.
Как это со мной случилось, я не понял тогда, не знаю и теперь. – Но мои ноги сами самостоятельно, не спросив меня, привели к могиле немецкого классического философа Иммануила Канта, который в этом городе родился и умер в возрасте 79 лет. Его взгляды и сочинения и по сей день изучают студенты и научные сотрудники.
Из-за чёрной ажурной металлической ограды на меня уставился ясноглазый мальчуган в апельсинового цвета майке, баклажановых шортах и вишнёвых крохотных сандаликах.
Поправляя правой рукой свои непослушное каштановые вихры, он просто, как завсегдатай данного места, спросил меня:
— Ты кто?
Без даже малейшей задержки я автоматически ответил ему:
— Я журналист.
Глядя на меня или сквозь меня, мальчик откровенно удивился:
— Для чего же ты пришёл сюда?
— Знакомлюсь со старинным городом, с достопримечательностями, с людьми.
— Что тебе здесь надо?
— Больше знаний, больше информации, мне интересны и прошлое, и новости.
И тут раздался сильный и звонкий женский голос:
— Саша, Саша! Ты где? Саша!
Мальчик не успел задать мне очередной вопрос и вышел через калитку из чёрной железной ограды, обрамлявшей могилу Иммануила Канта, и молча пошёл к своей взволнованной матери, которая потеряла его из вида.
— Просила же тебя далеко не отходить, — причитала мать, снизив тон.
А я вдруг отчётливо понял, что это сам Кант задавал мне вопросы устами непослушного любознательного мальчика. И я осознал с досадой, что беседа с философом Кантом неожиданно прервалась и я его ни о чем не спросил.
Что-то невидимое словно облако меня обволакивало со всех сторон, а атмосферный столб принялся давить на меня гораздо сильнее, портфель в руке потяжелел, волосы на голове чуть привстали дыбом, температура воздуха была менее восемнадцати градусов, но моему телу стало чрезвычайно жарко.
Я искал глазами немецкого философа, нигде не находил его и никак не мог прийти в себя и совсем не понимал: что делать.
Потихоньку я отошёл от странной могилы и присел на ближайшую скамью.
— Ну что, понемножку приходим в себя? – спросил меня плотный загорелый короткостриженый мужчина, оказавшийся на этой скамье. На нем, как влитая, сидела голубая безрукавка от лётной униформы, полуспортивный темно-синие брюки и видавшие виды коричневые плетёнки на босу ногу.
В ответ я смог лишь посмотреть в его карие глаза. Я продолжал дышать с затруднением, у меня действительно неожиданно и странно повысилась температура тела и продолжали немного шевелиться волосы на голове.
— Старый немец помогает людям понять — для чего они живут на белом свете. Обычно возле этого святого места люди говорят правду.
— Я сказал правду, я – журналист.
— Понятно, а я пенсионер, отслужил своё военным лётчиком, демобилизовался и уже почитай десяток лет как нахожусь на пенсии, но подрабатываю в автосервисах, как специалист по электронике иномарок, — представился он.
— А вы не боитесь, что на этом святом месте разболтаете какую-либо важную секретную правду, секретную информацию? – спросил я.
— Эх, в нашей стране, надо бы вам знать, все секреты имеются только от собственного народа. Все же секреты пока они ещё не засекречены уже знают и в западных странах, и там — в братском Китае, — ответил он с усмешкой.
— Как вы относитесь к патриотизму? – задал я традиционный свой вопрос.
— Все военнослужащие – однозначно патриоты, если не предатели, каким являлся к примеру сатанист-Сталин.
— Получается по-вашему, что все нормальные патриоты-военнослужащие выполняли предательские приказы? — я крайне удивился и внимательнее посмотрел на своего собеседника.
— Кровь, которая лилась перед Великой Отечественной войной, а также то, что при этом происходило и кровавые результаты начала войны именно об этом однозначно и красноречиво говорят всем вместе и каждому в отдельности, — ответил с горечью в голосе бывший лётчик.
— Но история повторяется, то есть и сейчас возможны подобные вещи.
— Имеется патриотичная песня, какую слышали все. Там есть слова: «…Чужой земли мы не хотим ни пяди…». Именно эти слова высокопатриотичной песни нарушаются сегодня, — он глядел мне пристально в глаза.
— Да, уж, — примолвил я.
— В Донбассе имели место случаи, когда наши целые подразделения отказывались от боевых действий на стороне бандитов, — констатировал он.
— Быть может на верху не знают, чем занять армию? – предположил я.
— Когда я ещё не ходил в школу в нашем городке возводили дома главным образом силами окрестных воинских частей и тогда солдаты не думали, что кто-то направит их строить генеральские дачи, а теперь строят дачурки и офицерам. И вряд ли это поднимает патриотизм, — поделился военный лётчик.
— Я полностью согласен, что звание патриота как-то надо защищать и отстаивать. А вот какие глобальные проблемы имеются в драгоценной Калининградской области и как их решать? — поинтересовался я.
— Прежде всего, следует сказать, что многие, несмотря на хороший здешний климат, уехали бы с этой оккупированной территории в Россию, но там ни кола, ни двора. Там тоже ворох проблем и с жильём, и с работой. И куда крестьянину податься. Грабят кругом, грабят самых незащищённых – пенсионеров.
— Слово пенсионер уже не звучит гордо, похоже, пенсионеры у нас являются самой не защищённой группой населения, — подтвердил я.
— Мафия разрослась при ваучерах, которые первоначально планировали сделать именными, а на деле выдали безымянные ваучеры. – Тогда чиновничество и бандиты имели одну цель – завладеть ваучерами и всей страной. – Эти общие грабительские цели их объединили и теперь это общее целое – кто из них, кто – понять теперь сложно, — высказался бывший лётчик.
— Если же взглянуть все же на, когда-то обильную, Калининградскую область – что здесь более всего беспокоит население? – пытался выяснить я.
— У нас есть большая проблема с янтарём. Около трёх тысяч людей не от хорошей жизни вынуждены заниматься незаконной добычей янтаря. При этом считается, что их совокупная добыча превосходит то, что добывает легально государственный комбинат со всей необходимой техникой и технологией, тогда как у нелегальных добытчиков обычным орудием труда является лишь лопата. Главное в этой проблеме то, что добытый нелегально янтарь в основном утекает за границу. Вот к примеру, в тайге люди собирают орехи, живицу, грибы, ягоды и сдают государству. Почему бы и здесь не сделать подобное. Можно ведь выдавать лицензии на законную добычу, по которой копатель обязан сдавать янтарь государству, а не толкать его на лево. У проштрафившихся можно отбирать лицензии или строже их наказывать. Если бы подобная система заработала, то и государство было бы с янтарём и люди получали бы легальную достойную зарплату. Вроде бы все оказались бы довольны, — сообщил лётчик.
— А вы лично встречались с такими копателями? – поинтересовался я.
— С виду это обычные люди, работяги, — ответил он, – попробуй-ка целый день в любую погоду лопатой помахать безо всякой страховки. Однажды я побывал на их нелегальном рынке, который утром длился всего менее получаса. Там я видел, как один поляк покупал кусок янтаря величиной с кулак.
— Почему же такое не происходит? – хотелось мне узнать его мнение.
– Может быть кто-то сверху крышует это беззаконие, подобно тому, как прокуроры крышевали игорный бизнес, что стало известно, лишь когда они попались, — предположил бывший военный лётчик.
— Если эта версия верна, то положение действительно сложное, — сказал я.
— Опять мы можем здесь говорить о предательстве – предательстве интересов народа, интересов страны, — резюмировал военный пенсионер.
— Очень благодарю вас за оптимистическую беседу с конструктивными предложениями, но мне пора собираться в редакцию, где с нетерпением ждут и моего возвращения, и полного отчёта по командировке.
Мы тепло простились, и я направился к пешеходному мосту через реку Преголя подышать речным и морским воздухом перед отъездом из чудесного города.
Затем такси увезло меня в аэропорт, далее Москва и родной город.
(5 оценок, среднее: 3,00 из 5)
Загрузка...