Валерия Стрекаловская

Отрывок из детской прозы “ПравдаSKAZKI”

Сказка о Страхе

В одном милом светлом городе жил Страх. Он обитал на улице Тревожной, в доме № 1, в отдаленном от центра районе города.

Его любимым развлечением было гуляние в центральном парке. И парк ему нравился потому, что в нем всегда было полно людей, которые с виду казались очень смелыми и счастливыми. Особенно много таких людей было по выходным дням.

В парке было чем заняться: покататься на колесе обозрения, поиграть в мяч на лужайке, покормить уток в пруду, прогуляться тенистыми аллеями, накормить милого пони.

Выбираясь на прогулку, Страх всегда надевал темно-буро-серый костюмчик, отвратительного фиолетового цвета шапочку, а для маскировки — желтенькую курточку.

Появившись в парке, он внимательно вглядывался в людей, чтобы увидеть того, кто боится.

Например, это происходило так. Страх видел девушку, которая пришла на первое свидание и очень боялась, что на второе свидание парень ее не пригласит. Страх располагался где-то неподалеку от этой парочки и начинал петь свою песенку: «Боюсь того, боюсь этого, что боюсь, то проявится, и следа от смелости не останется». Песенка действовала неукоснительно. Вот и девушка на первом свидании, вместо того чтобы наслаждаться приятной беседой и нежным касанием рук, постоянно ежилась, будто от холода, и думала, что следующего свидания с таким симпатичным, умным, воспитанным молодым человеком может и не быть. Потому что она недостаточно красивая и бывает глупой до неприличия. Это-то Страху было и нужно. Своей песенкой он усиливал ее страх и второго свидания не происходило.

Или вот случай с мальчиком, который боялся кататься на роликах. Ролики ему подарили родители на день рождения, они знали, что этот подарок ему понравится. Мальчик всегда завороженно смотрел на тех ребят, которые выписывали замысловатые пируэты, катаясь на роликах. Смотрел с восхищением.

Так вот, когда мальчик впервые надел ролики, Страх услышал, как про себя мальчик говорит: «У меня не получится. Я такой неуклюжий». И Страх запел свою песенку: «Боюсь того, боюсь этого, что боюсь, то проявится, и следа от смелости не останется». И что вы думаете? Мальчик споткнулся, упал, больно ударился коленкой и сказал: «Наверное, это не для меня. Я никогда не научусь кататься, как эти ребята». Страх торжествовал. Он точно знал, что ролики будут пылиться в кладовке.

А еще была у Страха любимая история про мамочку, которая боялась, что ее дочка не умеет играть с другими детьми. Вернее, играть умеет, а беречь свои игрушки не умеет. То ее куклу кто-то сломает, то мячик кто-то заберет. В общем, почти каждый поход в парк заканчивался тем, что девочка горько плакала дома из-за испорченной или утерянной игрушки. «Какая ты растяпа!» — говорила ей мама.

В этот солнечный день Страх решил найти себе кого-то очень смелого и проверить, как действует его песенка.

На глаза ему попалась девочка, которая каталась на цепной карусели. Она каталась уже третий раз подряд, и чем выше поднималась карусель, чем больше она раскачивалась, тем заливистее смеялась девочка. Она была очень смелая и ничего не боялась. Ничего, кроме одной мелочи. Она боялась испачкать новую красную курточку, подаренную ей бабушкой. Карусель так нравилась девочке, что она уговорила бабушку, с которой гуляла, покататься еще раз после того, как они покормят уток на пруду.

Утки были накормлены и довольно поплыли по своим утиным делам, а девочка вприпрыжку побежала к карусели. Бац — и она споткнулась: на левом кроссовке развязался шнурок. Девочка стремительно присела на первую попавшуюся скамейку, ведь завязывание шнурков двойным узлом, которому ее научил папа, было делом ответственным. И она справилась с ним блестяще. Вот только девочка не заметила листочка бумаги, где было написано: «Осторожно, окрашено!» Надо ли говорить, что красная курточка была испорчена. Страх просто изнемогал от удовольствия: такая смелая девочка и такая невнимательная!

Страх был очень доволен, его просто распирало от гордости, что его песенка так действует на людей, он даже увеличился в размере, и со стороны казалось, что он одет в вещи, которые ему малы. Страх решил, что дело сделано, можно на сегодня расслабиться и отправиться домой, чтобы выпить любимого чаю из смеси сушеного мухомора и слез зяблика.

Уже на выходе из парка он заметил мальчика, который сидел на скамейке с блокнотом и цветными мелками. Он был очень сосредоточен на своем занятии. Из любопытства Страх прислушался к тому, о чем думал мальчик. Мальчик мечтал о том, как нарисует лучшую в мире картинку для девочки из параллельного класса, которая ему очень нравилась. Это была зарисовка того парка, в котором гулял мальчик. Он сидел на любимой скамейке девочки. Он знал, что это ее любимое место в парке, потому что много раз видел, как она сидит здесь и пишет что-то в свой красивый маленький блокнот.

Ему очень хотелось узнать, о чем она пишет. Вернее, он догадывался, что девочка в этом уединенном месте сочиняет свои прекрасные стихи, которые она читала на новогоднем вечере. Мальчику очень хотелось заговорить с ней и подарить ей нарисованный мелками пейзаж, послушать ее новое стихотворение.

«Вот это задачка, — подумал Страх. — Просто вызов для меня!» Увлеченного человека сложно напугать, когда он занят любимым делом, да еще таким благородным. «Попробую, — решил Страх и запел свою гнусную песенку: — Боюсь того, боюсь этого, что боюсь, то проявится, и следа от смелости не останется». Мальчик продолжал рисовать как ни в чем не бывало. Страх подошел поближе и запел погромче. Мальчик на секунду остановился, оглянулся, но Страх умел маскироваться, и мальчик его не заметил. Страх продолжал петь, и у мальчика промелькнула мысль, что зря он старается, рисунок девочке не понравится.

Страх в предвкушении быстрой победы довольно ухмыльнулся. Сейчас этот мальчик порвет свой рисунок! Но мальчик по-прежнему рисовал, и на листе бумаге появился старый дуб, который рос рядом со скамейкой, а потом листья клена, усеявшие аллею.

«Что же это за безобразие?! — подумал Страх. — Не действует моя проверенная песенка». И как-то сразу стал меньше ростом.

А мальчик продолжал рисовать: лучик солнца на листочке клена, застывшую каплю смолы, беззаботных воробьев. Мальчик подмечал каждую деталь, и его пейзаж выходил очень живым, проникновенным, теплым. Мальчик был настоящим юным художником с большим талантом. Страх уже сам охрип от своей заунывной песенки, а мальчик все рисовал и рисовал. Он рисовал так прекрасно, так восторженно, так легко, представляя глаза девочки и радостную улыбку на ее лице. Он писал мелками признание в первой любви, чистой и трогательной. Он вкладывал в свой рисунок трепет первого свидания, восхищение любимым человеком, восторг взаимности и предвкушение новой жизни. Он был так смел в этот момент, что для него не существовало времени и преград!

Рисунок был закончен. Мальчик рассмеялся, аккуратно положил его в папку на завязочках и отправился домой.

На асфальте возле скамейки остался маленький невзрачный комочек Страха.

Он стал похож на комочек сухой грязи, которая прилипает к обуви во время прогулки. В таком виде ему и пришлось добираться домой.

С тех пор Страх усвоил один важный урок.

Ему были неподвластны те, кто живет в состоянии наивысшего творческого подъема, когда не замечаешь времени, когда творишь и мечтаешь, когда занят любимым делом, когда все получается наилучшим образом.

Взрослые люди называют такое состояние вдохновением.

Два на два

За старыми гаражами в дурака два на два резались Вранье, Враки, Ложь и Лукавство. Два «В» на два «Л».

Во время игры они разговорились о том, как люди представляют их себе и по каким признакам различают. Согласитесь, очень интересное обсуждение, способное внести ясность в порой такую запутанную человеческую жизнь.

Ложь была хитра и свята одновременно. Она и наряды выбирала себе соответствующие: то лисье обличье, то вид монашки. Когда нужно было быстро продвинуться по карьерной лестнице, она просто старалась очернить своих конкурентов, сообщая о них вопиюще неправдоподобные факты. Вы же знаете, что больше всего верят самым невероятным слухам. А откровенную правду часто принимают за вымысел.

Святая Ложь появлялась, например, в момент щекотливой ситуации. Мама подарила девушке новое платье, которое ей совсем не понравилось. Но, желая не обидеть маму, девушка сказала, что оно прекрасно. Это была святая ложь, как считала девушка.

Лукавство слыло отъявленной кокеткой и в милых проявлениях было очень даже симпатично. Особенно оно шло хорошеньким женщинам.

Однако в последнее время его стали применять в хитросплетенных дворцовых играх. Так, например, в крупной приличной компании в соответствии с корпоративной культурой нельзя было прямо говорить оппоненту: «Ты врешь!» И тем более говорить про какое-либо статусное лицо: «Он врет!» — даже если это было абсолютной правдой. Поэтому был придуман шикарный прием: заменить «врет» на «лукавит». Представляете, как изысканно звучит отзыв одного члена совета директоров о другом члене советов директоров: «Мне кажется, что Петр Петрович лукавит!» Просто шедевр вранья!

«Вот и моя очередь настала, — подумало Вранье. — Все почему-то считают меня чем-то более низким, грубым, чем Ложь. Простолюдин какой-то!»

Тут не выдержали и заговорили Враки:

— А нас почему-то считают ребенком! А зря. Мы очень даже взрослые. Враки — это не вредные и нестрашные выдумки. Мы бы даже назвали себя частью воображения!

«Вот это Враки загнули», — подумали остальные собеседники. Правда, на то они и Враки, чтобы преувеличивать!

— То есть получается, — постаралась подвести черту Ложь, — что я явная для того, кто врет, и незаметная поначалу для окружающих. Враки очевидны всем, кроме себя самих.

— Вранье тоже видят окружающие, а лукавство трудно распознать, — присоединились к выводу Враки.

— Так вот почему мы играем в парах, — догадалось Лукавство.

— И вдвоем мы практически непобедимы. Лукавство скрывает ложь, ложь маскируется под лукавство. Вранье делается смешным, приобретая образ врак, а враки, усиливаясь, становятся враньем, — подытожили карточные игроки.

В это время мимо проходила еще одна пара — Правда и Истина.

Они шли на курсы ораторского искусства, куда их записала мудрая мама.

Правда и Истина были девушками строгих правил, но ничто человеческое им было не чуждо. Поэтому они попросились в компанию игроков.

Картежники, разомлевшие от чувства собственной значимости, милостиво согласились принять их в свою компанию.

Истина устроилась между Ложью и Лукавством. Правда заняла место между Враньем и Враками.

И игра сразу как-то резко изменилась. Истина, начав ходить с козырной карты, сразу обнажила Ложь. Лукавство от неожиданности раскрыло свои карты.

Вранье, которое обычно поддерживало Ложь, не смогло отбиться. Враки набрали карт и остались в дураках.

Для двух «В» и двух «Л» игра перестала быть интересной. Они быстро собрали свои пожитки и исчезли в неизвестном направлении со скоростью звука.

Истина и Правда, как и подобает приличным девушкам, продолжили свой запланированный путь.

(30 оценок, среднее: 4,70 из 5)

Загрузка…