Страна: Россия
С раннего детства главным увлечением является сторителлиг (сочинение и рассказывание различных историй). Но порой они носили психологический или исторический характер, поэтому превращались в назидательные рассказы. Отдельное место в моём сердце занимает кулинария. Из этого можно сделать вывод о том, что ко мне часто захаживают друзья под предлогом — пообщаться. Обо мне отзываются так: длинноволосая коротышка в строгом костюме, цитирующая Фрейда.
Country: Russia
From early childhood, the main hobby is storytelling (writing and telling various stories). But sometimes they were psychological or historical in nature, so they turned into instructive stories. Cooking has a special place in my heart. From this we can conclude that my friends often visit me under the pretext of talking. I am described as a long-haired little girl in a suit quoting Freud.
Отрывок из психологического детектива “Язык разума”
I часть
Уэльс. Пригород Кардиффа. Особняк известного на весь регион психолога Николаса Бейтса.
В доме денно и нощно царила атмосфера сдержанности и гармонии. Жителей дома можно было перечислить на пальцах одной руки: супруга мистера Бейтса Оливия (в девичестве Кэмерон), сын Эрнест, дворецкий Райф и горничная Эмма.
В их семействе никто не проявлял излишней эмоциональной активности. Разве что Эрнест порой позволял себе откровенно высказываться о происходящем, в силу своей ораторской натуре.
Казалось: ничто не способно внести в это место хаос и суету. Но ни одна запоминающаяся история не может существовать без внезапно появившейся проблемы. Так и случилось.
В один из последних дней зимы на полках газетных киосков попал журнал с громким заголовком:
«Лечит или калечит? Прославленный психолог Николас Бейтс доводит людей до безумия. При этом устанавливая внушительные цены на свои услуги. Неужели в нашем мире человек может отчаяться настолько, чтобы по собственной воле идти в руки маньяка, не осознавая свою ошибку. Сам он пользуется преимуществами врачебной тайны и пишет на себя положительные рецензии анонимного формата. Десятки «излечившихся» на данный момент находятся либо в больничной койке с невообразимыми диагнозами, либо в рыхлой валлийской земле. Остается только предполагать: мучают ли Бейтса угрызения совести по ночам или его личности не свойственно это чувство? Информация предоставлена родственником одного из пациентов Николаса Бейтса».
Увидев статью, Оливия, забыв о правилах приличия, принялась суетливо скупать эти журналы. Буквально проволочив сумки с макулатурой, обезумевшая женщина принялась разжигать костер на заднем дворе, забыв о запрете на разжигание открытого огня. На запах гари выскочил Николас и довольно непрофессиональным методом принялся успокаивать жену:
— Оливия! Возьми себя в руки! Что ты вытворяешь?!
— Забочусь о твоей репутации! – всхлипывая пробормотала взбудораженная женщина.
— Неет. Как раз сейчас ты ее портишь!
Ничего не ответив, Оливия бросила ему под ноги уцелевший выпуск.
— Клевета! Инсинуация! Жалкое вранье! – пробежавшись глазами по статье воскликнул мужчина, — какая наглость! Кто посмел оклеветать мое честное имя?!
— Эндрю Норман, – ровно ответила Оливия. — Я не знаю кто это и что ты сделал этому человеку, но я знаю что нас ждет после этой публикации: от тебя уйдут все клиенты, мы потеряем много денег, ввяжемся в долги, у нас заберут дом, переедем к твоим родителям и будем волочить свое жалкое существование до самой кончины. Как тебе такой расклад?
— Моя семья никогда не будет жить под чужой крышей и к тому же с моими родителями! Маньяк не я, а этот Норман — выбрал себе жертву из самых успешных и решил подзаработать на этом! Страшно то, что в наше время люди верят всему, что написано в газетах и имеет скандальный посыл. Так что игнорировать статью не стоит. Ты права – на кону стоит моя репутация и счастье моей семьи. И я не перед чем не остановлюсь, дабы смыть всю грязь и засадить этого шарлатана за решетку! Мне нужно переговорить с нужными людьми, но у меня к тебе просьба – потуши немедленно это пожарище!
После этих слов Николас решил действовать незамедлительно. Но ему не хотелось разжигать раньше времени острый конфликт. Сначала нужно было навести справки об Эндрю Нормане и его издательстве. Впоследствии выяснилось, что издательство имеет небольшой тираж, хотя при этом довольно чистую репутацию. А сам Норман – никому неизвестный, будто бы ранее не существовавший журналист. Много пользы эта информация не дала, но по крайней мере теперь складывались догадки, что статья заказная, ведь выручив крупную сумму денег от заказчика публикации, они могли бы себе позволить расширить тираж. Но кому нужен скандал с его участием? С этим Николасу еще предстоит разобраться. А журналист – может он и есть инициатор. Чем же Николас так навредил тому, кого даже не знает? И все же ему казалось: Эндрю Норман – какое знакомое имя…
II часть
С тяжелым сердцем наш герой отправился в прибрежный район Суонси за советом к своим родителям – Ричарду и Эмбер Бейтс. Отношения с сыном у них складывались довольно неоднозначно. В свое время они работали в одной психиатрической клинике Ливерпуля, а потом переехали поближе к сыну в Уэльс. Будучи совсем юным Николас мечтал работать вместе с ними – его очень привлекали необычные диагнозы и странное поведение пациентов. Ему всегда хотелось испытывать разнообразный спектр ощущений на работе. Узнав об этом, Ричард и Эмбер всеми силами старались отговорить юношу, ссылаясь на множество бумажной волокиты и долгие, изнурительные смены. Но дело было совсем в другом и Николас это понимал. Он продолжал настаивать на своем и тогда его родителям пришлось использовать абсолютно непрофессиональный метод – вызвать у сына чувство вины, посредством симуляции несчастья. Это сработало – мальчик стал обычным, но талантливым психологом, по сей день грезящим о карьере работника психбольницы. Он, конечно, безупречно делал свою работу, полностью погружаясь в проблему пациента, порой теряя собственное я, но ему постоянно недоставало тех ощущений, которых, по его мнению, он бы испытывал на работе мечты. Узнав об обмане родителей, Николас не стал устраивать скандал по этому поводу. Он понимал, что на это были свои причины. Устроившись на работу, мужчина постарался отдалиться от родителей, затаив на них глубокую обиду. Это удавалось с трудом…
И вот, собравшись с силами, Николас подходит к родному дому. Дверь открылась и на пороге показалась седая старушка, и обняв мужчину, с нескрываемым восторгом сказала:
— Боже мой, сынок! Как ты постарел.
— Да уж… недалеко от тебя ушел! – улыбаясь сказал мужчина. — Отец дома?
— Ну а где ему быть? Уже 10 лет на заслуженном отдыхе, да и студенток он уже не интересует. Проходи. Я как раз напекла пирогов. У тебя всегда на них был особое чутье.
— Думаю отца ты недооцениваешь, а пироги всегда к месту.
Обменявшись любезностями, мать и сын вошли в дом. Николаса поглотили воспоминания о беззаботном и довольно счастливом детстве. Внутри их встретила объёмная темная фигура в кресле. Отец семейства потягивал крепкий можжевельниковый джин с тоником, параллельно закуривая сигару. Этот запах был неотъемлемой частью детства Бейтса-младшего. Будто бы за 15 лет ничего не изменилось…
В отличие от Эмбер, Ричард будто бы знал о приезде сына, поскольку рядом с ним стояло два стакана, а рядом красовалась бутылка выдержанного Гордонса (мать Николаса предпочитала более легкие напитки). Расплывшись в довольной, но хитрой улыбке, отец пригласил жестом сына присесть в соседнее кресло, а миссис Бейтс устроилась на маленьком диванчике рядом.
— Отец, скажи мне: неужели я настолько предсказуем? – немного смущенно ответил Николас.
— Нет. Ну что ты… Это я слишком догадлив, — не прекращая хитро улыбаться произнес Ричард. — С тех пор ты изменился только в лице, а фирменный семейный характер со всеми его чертами никуда ни делся.
— И все же: каким образом ты так быстро узнал о сложившейся ситуации? Родительское чутье или профессиональная интуиция?
— О нет — уши, глаза и знакомые в Кардиффе, беспокоящиеся о репутации моего семейства. И пока ты принимал решение отправиться к своим старикам за советом, я проанализировал всю ситуацию, навел справки и обдумал варианты решения нашей проблемы. Ты готов меня выслушать?
— Отец, как тебе это удается?
— Посчитаю этот вопрос за согласие. Я думаю, ты прекрасно понимаешь, что вести открытую игру в наше время неперспективно. Да и к тому же – ты замечательный психолог и должен пользоваться своим мозгом, а не только инстинктами. И в силу полной анонимности твоих пациентов дать свидетельские показания некому. Никто же не захочет лезть в открытый огонь добровольно. Ведь пока будет идти следствие, с ними может что-то случиться. Впоследствии они могут поменять показания, мол ты им угрожал. Ведь мы не знаем – какие люди стоят за этим? И другой вопрос: чем же человек, в действительности помогающий людям, мог подпортить кому-то жизнь? Мог ли это быть некто из твоего прошлого? – тон отца резко изменился на серьезный.
— У меня нет открытых врагов. Я всю жизнь только помогаю людям, а все детство я общался с тремя людьми, которым я не сделал ничего плохого. Почти…
— Вот именно – почти. Подумай об этом. А сейчас твоего врага искать бесполезно: начнешь глубоко капать – могут появиться лишние разговоры. Некто сделал свой ход и теперь ждет твоей реакции. Задача состоит в том, чтобы залечь на дно и подпольно готовиться к решительным действиям. Мое предложение: ты незамедлительно отправляешься домой, собираешь вещи и едешь на вокзал. Твое место назначения – Ливерпуль. С нужными людьми я договорился. Тебе предстоит работа, о которой ты так мечтал – в психиатрической клинике. Тебе следует зарекомендовать себя как первоклассного специалиста, способного только на чудесное излечение, но ни как на вредительство.
— Но я имею диплом обычного психолога, а не психиатра.
— Это формальность. Пользуясь своими заслугами, я договорился о месте в психиатрической клинике, а насчет своих познаний вообще не нужно беспокоиться: ты все детство посвятил изучению этой области, а сейчас у тебя есть все шансы превзойти меня.
— Отец, ты меня переоцениваешь. Но я тебе очень благодарен. Мне стыдно за то, что я обратился к вам только по своей нужде и времени поговорить у нас не хватает. Просто хочется попросить прощения за свой давний поступок. Правда мне до сих пор не ясна причина ваших отговоров пойти на эту работу раньше.
— Николас, — вступила в разговор Эмбер. — Позволь мне сейчас пояснить нашу реакцию.
— Мама?
(20 оценок, среднее: 4,85 из 5)
Загрузка...